"Разоблачение" эксперта-лингвиста Плотниковой А.М.?

Плотникова Анна Михайловна

Директор департамента "Филологический факультет" Уральского гуманитарного института УрФУ. Профессор кафедры современного русского языка и прикладной лингвистики УрФУ

Доктор филологических наук по специальности 10.02.19 - теория языка

Проводит лингвистические экспертизы для органов дознания и судебных органов, является главным государственным судебным экспертом Уральского регионального центра судебной экспертизы Минюста России.

Стаж работы по специальности - 26 лет

Стаж экспертной работы - 23 года

Источники
  1. Личная страница на сайте "Вконтакте"; сайт УрФУ; выступление в суде (сайт YouTube)
  2. Содержимое рецензии А.М. Плотниковой (дата написания не указана)

Суть проблемы

Под словом "разоблачение" в заголовке подразумевается рассказ о том, как специалист с таким большим экспертным опытом и впечатляющей квалификацией допустила серьезные ошибки при написании конкретной рецензии на заключение другого специалиста-лингвиста.

Когда в 2011 году екатеринбургский депутат публично назвал лингвистическую экспертизу, выполненную А.М. Плотниковой, "абсолютно некорректной", при этом пояснив, в чем такая некорректность заключалась, специалист Плотникова так же публично отрицала его слова, добавив, что это просто таким образом депутат выражает свое недовольство, т.к. "в судебном споре всегда есть недовольная сторона".

Несомненно, раз депутат свои слова не подкрепил никакими доказательствами, то и принимать во внимание сказанное, конечно же, и не стоит.

Однако в текущей ситуации у А.М. Плотниковой не получится данный критический материал объяснить простым недовольством противоположной стороны, поскольку вся изложенная здесь критика подкрепляется вескими аргументами, в том числе мнением другого специалиста-лингвиста, а также отсылкой к законодательству РФ. Разумеется, если А.М. Плотникова пожелает высказать свою позицию, её мнение здесь тоже будет опубликовано (эл. почта для связи указана в конце страницы).

Все исходные материалы (доступны для скачивания):

Рецензия А.М. Плотниковой
Отзыв на рецензию Плотниковой от другого специалиста-лингвиста, в котором приводится в том числе научное обоснование несостоятельности выдвинутых замечаний в рецензии
Заключение специалиста, на которое была написана рецензия специалистом Плотниковой

Внимание: часть персональных данных в текстовых материалах заменена на вымышленные. Персональные данные одной из сторон оставлены в исходном виде, т.к. являются общедоступными в сети Интернет (на сайте налоговой службы, а также на сайте flamp.ru).

Ниже можно просмотреть в режиме онлайн рецензию Плотниковой, а также отзыв на её рецензию от другого специалиста:

РЕЦЕНЗИЯ
на заключение специалиста № 1Е-04/21 от 08.04.2021, выполненное М.А. Ереминой

Рецензия подготовлена на основании запроса о соответствии лингвистического заключения научно-методическим требованиям, предъявляемым к исследованиям такого рода, и обоснованности выводов данного Заключения эксперта.

Рецензирование проведено Плотниковой Анной Михайловной, профессором кафедры современного русского языка и прикладной лингвистики УрФУ, доктором филологических наук по специальности 10.02.19 - теория языка, стаж работы по специальности - 26 лет, стаж экспертной работы - 23 года.

Перед специалистом были поставлены вопросы:

"1. Содержится ли в тексте комментария негативная информация об Иванове Григории Сергеевиче?

2. В какой форме – утверждения о фактах или субъективного суждения (оценочного суждения, мнения, предположения) – представлена эта информация?"

Специалист пришел к следующим выводам:

1. В представленном к исследованию текстовом фрагменте имеется негативная информация о том, что Иванов Г.С.

незаконно воспользовался возможностью назначить экспертизу по поводу недостатков, обнаруженных после установки окна, и возложить оплату за нее на определенную организацию;

ввел в заблуждение Муганцева П. и необоснованно возложил на него и его фирму обязанность по оплате экспертизы по поводу недостатков, обнаруженных после установки окна;

возложил на Муганцева П. и его фирму неприятную обязанность;

признался в том, что заказал экспертизу по факту нарушения принятых стандартов, норм и правил при установке окна, основываясь не на реальном факте нарушения, а исходя из личных негативных установок в отношении Муганцева П.

Данные сведения негативно характеризуют Иванова Г.С. с точки зрения права (в той мере, в которой об этом может судить любой дееспособный гражданин, не имея специальных познаний в области юриспруденции) и норм деловых взаимоотношений.

2. Информация о том, что Иванов Г.С. незаконно воспользовался возможностью назначить экспертизу по поводу недостатков, обнаруженных после установки окна, и возложить оплату за нее на определенную организацию, выражена в форме утверждения о факте.

Информация о том, что Иванов Г.С. ввел в заблуждение Муганцева П. и необоснованно возложил на него и его фирму обязанность по оплате экспертизы по поводу недостатков, обнаруженных после установки окна, выражена в форме утверждения о факте. Информация о том, что Иванов Г.С. возложил на Муганцева П. неприятную обязанность, выражена в форме оценки.

Информация о том, что Иванов Г.С. признался в том, что заказал экспертизу по факту нарушения ГОСТа при установке окна, основываясь не на реальном факте нарушения определенных стандартов и правил, а исходя из личных негативных установок в отношении Муганцева П., выражена в форме утверждения о факте".

Обоснованность данных выводов и хода исследования вызывает сомнения ввиду следующих причин.

1. Специалист М.А. Еремина называет текст "заключением специалиста", так как основанием проведения исследования запрос Иванова Г.С., однако затем обозначает себя как эксперта и позиционирует документ как "экспертизу":

  • Время и место проведения экспертизы;
  • Основание проведения экспертизы.

Согласно ст. 19 Федерального закона № 73 "О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ" от 31.05.2002, "Основаниями производства судебной экспертизы в государственном судебно-экспертном учреждении являются определение суда, постановление судьи, лица, производящего дознание, следователя".

2. Исследуемые материалы являются комментариями в социальных сетях. При анализе материалов виртуальной коммуникации следует учитывать жанровые и дискурсивные особенности таких текстов. Как видно из представленных в заключении материалов, исследуемый текст П. Муганцева является ответом на письмо (или комментарий).

Для анализа материала необходим учет коммуникативной ситуации (в заключении специалиста анализ коммуникативной ситуации отсутствует), а также учет общего контекста. Письмо является ответом на текст Г.С. Иванова, поэтому необходимо учитывать ту информацию, которая сообщалась в тексте Г.С. Иванова.

3. При определении формы выражения высказывания специалист допускает серьезные ошибки, а в заключении содержатся противоречия.

На с. 11 заключения специалиста М.А. Еремина рассматривается конструкцию "злоупотребили правом", указывая, что она реализует значение 'использовать незаконно или недобросовестно', однако на с. 13 говорится о том, что эта информация о нарушении закона. Компонент 'недобросовестно' не учитывается специалистом, произвольно отбрасывается.

При этом очевидно, что конструкция "вы злоупотребили своим правом" не может быть рассмотрена как утверждение, потому что в значении слова "злоупотребить" содержится оценка действий другого (неслучайно обычно по-русски не говорят: я злоупотребил правом). В семантике этого глагола всегда есть оценка действий другого или других (лингвистами это называется наличием "фактора наблюдателя" в значении слова).

В исследуемом высказывании сообщается в форме утверждения, что Иванов Г.С. назначил экспертизу, возложив оплату на организацию, которую представляет П. Муганцев, и этот факт, являющийся сам по себе нейтральным, П. Муганцев оценивает как злоупотребление правом. Следовательно, информация выражена в форме оценочного суждения.

Безусловно, не могут быть рассмотрены как утверждения о факте слова, которые П. Муганцев приписал Г.С. Иванову "Это я вас проучить хотел...". Невозможно проверить на соответствие действительности оценочные суждения, которые якобы были произнесены Г.С. Ивановым. Точно так же не является утверждением фрагмент "То есть все это время вам было наплевать на ГОСТы, СНИПы и т.п., вы просто хотели поиздеваться". Такая информация не может носить верифицируемый характер.

Таким образом, рецензируемое заключение не отвечает научным требованиям, предъявляемым к лингвистическим исследованиям, лингвистический анализ выполнен поверхностно, анализируется только какие-то части фрагментов, а другие не берутся во внимание. Фрагменты не рассматриваются с учетом контекста всего комментария и того, что комментарий включен в конфликтное общение обеих сторон.

В силу сказанного заключение специалиста Ереминой М.А. не может рассматриваться как достоверное доказательство по критериям, существующим в современной лингвистической экспертной теории и практике.


Директор департамента
"Филологический факультет"
Уральского гуманитарного института УрФУ,
профессор кафедры фундаментальной
и прикладной лингвистики и
текстоведения Уральского
федерального университета,
доктор филологических наук

А.М. Плотникова

ОТЗЫВ
на рецензию А.М. Плотниковой
(на заключение 1Е-04/21 от 08.04.21, выполненное М.А. Ереминой)

В рецензии А.М. Плотниковой содержится ряд замечаний относительно соответствия лингвистического заключения научно-методическим требованиям, предъявляемым к исследованиям такого рода и обоснованности выводов специалиста.

По поводу данных замечаний можно сказать следующее.

1. Замечание относительно позиционирования текста как экспертизы не может быть признано состоятельным, поскольку позиционирование документа отражается, прежде всего, в обозначении жанра, а рецензируемый текст обозначен как «Заключение специалиста».

Что касается употребления слов экспертиза и эксперт, то оно, во-первых, отмечается в шаблонной части текста, подготовленной фирмой «Эксна». Во-вторых, имеет условный характер – в речевой практике существительные эксперт и специалист, а также экспертиза, заключение, исследование употребляются как синонимы. Этот факт подтверждает сама А.М. Плотникова: в тексте рецензии она преимущественно использует выражения специалист, заключение специалиста, но в первом предложении рецензии называет исследование М.А. Ереминой «заключением эксперта», то есть употребляет слова специалист и эксперт как взаимозаменяемые синонимы.

2. Во втором замечании А.М. Плотникова ошибочно называет исследуемые материалы комментариями в социальных сетях. Один из представленных к исследованию текстов не может быть отнесён к жанру комментария, поскольку обозначен как «Ответ на претензию» и оформлен в соответствии с жанрово-стилистическими требованиями к официальным документам.

Другой текст на самом деле представляет собой комментарий, но он функционирует не в социальной сети, поскольку онлайн-сервис отзывов о компаниях «Фламп», в соответствии с законом № 530-ФЗ, — не является социальной сетью и не позиционирует себя таким образом.

Таким образом, именно замечание рецензента было сделано без учета жанровых и дискурсивных особенностей исследуемых текстов.

В целом, замечание по поводу необходимости учета коммуникативной ситуации при анализе материала имеет декларативный характер, поскольку не обосновывается ни ссылкой на закон или научно-методическое пособие, ни какими-то логическими доводами.

3. Ситуацию со словом злоупотреблять можно отнести к числу неоднозначных, спорных. Это связано с тем, что словарное толкование этого слова содержит компоненты ‘незаконно’ и ‘недобросовестно’, при этом один из них обязательно должен быть «отброшен», поскольку они исключают друг друга с точки зрения формы подачи информации: смысловой компонент ‘незаконно’ указывает на объективный факт нарушения закона, а компонент ‘недобросовестно’ – на субъективную моральную оценку. Какой компонент актуализируется (выходит на первый план) в исследуемом тексте, исследователь решает, опираясь на контекст употребления слова. А.М. Плотникова считает, что в контексте актуализируется морально-оценочный смысл ‘недобросовестно’. Свой вывод она подтверждает суждением о том, что «в семантике этого глагола всегда есть оценка действий другого или других». Но данный вывод не является окончательным, поскольку оценка может иметь разные основания. Оценка, основанная на моральных ценностях, на самом деле не верифицируется и является следствием субъективной интерпретации говорящим чужих действий. А вот суждение о законности/незаконности чьих-то действий производится с правовой точки зрения (в той мере, в которой об этом может судить любой дееспособный гражданин, не имея специальных познаний в области юриспруденции). Это суждение вполне проверяется на соответствие действительности (верифицируется) и является уже не собственно оценочным, а фактическим утверждением.

О том, что в контексте актуализируется именно компонент ‘незаконно’, можно доказать с учетом как контекста, так и коммуникативной ситуации. В предложении «От добровольного устранения мы не отказывались, тем не менее вы злоупотребили своим правом и назначили экспертизу, оплату которой возложили на нашу организацию» сначала употребляется конструкция вы злоупотребили своим правом, а потом – назначили экспертизу. Эта последовательность суждений более характерна для фактических утверждений: сначала идет общее суждение, потом – конкретизация, пояснение (ср.: Вы нарушили закон, <тем что> вы незаконно назначили экспертизу). Для оценочных суждений более естественно было бы сначала обозначить действие как предмет оценки – назначили экспертизу, а потом негативно оценить это действие (Ср.: Вы назначили экспертизу и <тем самым> злоупотребили правом).

Другим аргументом является то, что исследуемое предложение является частью официального документа «Ответ на претензию», жанр которого предполагает изложение фактов, а не оценок, что приводит к исключению субъективно-оценочных языковых элементов. Судя по тексту, автор текста придерживается жанровых требований и излагает сведения в информационном (объективном) стиле. Именно это обстоятельство дало основание полагать, что в глаголе злоупотребить на первый план выходит фактологическое значение.

Замечание А.М. Плотниковой относительно формы выражения сведений о признании Г.С. Иванова в неблаговидных намерениях было сделано в результате неверной интерпретации выводов лингвистического заключения. В заключении говорится, что П. Муганцев сообщает об определенном речевом действии Г.С. Иванова, которое имеет негативный характер (человек саморазоблачился). В связи с этим не имеет значения, какие именно слова – оценочные или неоценочные – П. Муганцев использует в своей цитате, тем более, что он воспроизводит их по памяти и может ошибаться. На соответствие действительности должна проверяться информация о том, было ли такое речевое действие со стороны Г.С. Иванова или нет. Эта информация передается при помощи глагола произносить, который не относится к оценочным словам. Следовательно, форма выражения негативных сведений в данном случае – утверждение о факте.


кандидат филологических наук,
доцент кафедры языков массовых коммуникаций УрФУ
М.А. Еремина

21.06.2021

Ошибки А.М. Плотниковой

Подробно ошибки специалиста Плотниковой, в том числе с научным обоснованием, рассмотрены в отзыве на ее рецензию (см. выше), здесь же хотелось бы остановиться на основных "моментах", а именно:

  • Ошибка №1 - не учла закон № 530-ФЗ
  • Ошибка №2 - назвала документ юр. лица комментарием в соц. сети
  • Ошибка №3 - не учла жанровые и дискурсивные особенности исследуемых текстов
  • Ошибка №4 - назвала специалиста "экспертом", противореча своему же замечанию
  • Ошибка №5 - неверная интерпретация выводов лингвистического заключения

Ошибка №1 - не учла закон № 530-ФЗ

Во 2 пункте своей рецензии А.М. Плотникова написала: "Исследуемые материалы являются комментариями в социальных сетях". Однако это не соответствует действительности. В соответствии со ст. 1 Федерального закона № 530-ФЗ от 30.12.2020 социальной сетью признается сайт, посещаемость которого составляет более 500 000 человек в сутки. Поэтому сайт flamp.ru по закону социальной сетью не является, поскольку его посещаемость за последние 6 месяцев (на момент написания статьи) составляет около 100 000 человек в сутки (по данным онлайн сервиса SimilarWeb).

Также данный факт подтверждается следующим: в Реестре организаторов распространения информации на официальном сайте Роскомнадзора сайт Фламп указан как "Онлайн-сервис отзывов о компаниях". Для сравнения: соц. сеть "Вконтакте" в этом Реестре Роскомнадзора как раз и указана как социальная сеть.

Ошибка №2 - назвала документ юр. лица комментарием в соц. сети

Как выше уже отмечалось, во 2 пункте своей рецензии А.М. Плотникова написала: "Исследуемые материалы являются комментариями в социальных сетях".

При этом специалиста Плотникову почему-то не смутило то, что один из исследованных материалов является официальным документом организации ООО "Аврора" под названием "Ответ на претензию", скан-копия которого была приложена к тексту официального ответа компании на сайте flamp.ru в виде url-ссылки. Итак, взглянем на шапку документа:

Ошибка №3 - не учла жанровые и дискурсивные особенности исследуемых текстов

Данная ошибка является следствием указанных выше ошибок №1 и №2: Плотникова А.М. полагала, что ислледованный материал располагается в социальной сети, перепутала документ компании с комментарием, а также не учитывала официальный характер коммуникативной ситуации. Хотелось бы акцентировать внимание на то, что спорный текст на онлайн-сервисе отзывов flamp.ru представлен как "официальный ответ компании":



Также Плотникова А.М. написала: "Письмо является ответом на текст Г.С. Иванова, поэтому необходимо учитывать ту информацию, которая сообщалась в тексте Г.С. Иванова". Но почему же она тогда сама не учитывала информацию, содержащуюся в тексте Г.С. Иванова? Там ведь излагается жалоба потребителя по поводу оказания компанией крайне некачественной услуги, при этом жалоба подкрепляется скан-копиями из заключения строительной экспертизы. Вот начало:

Ошибка №4 - назвала специалиста "экспертом", противореча своему же замечанию

В п.1 своей рецензии Плотникова А.М. написала о недопустимости употребления слов "эксперт/экспертиза" (вместо специалист/исследование) в оформительской части заключения специалиста М.А. Ереминой, т.к. исследование было сделано по запросу "обычного" физ. лица.

Однако уже в 1 абзаце своей рецензии Плотникова А.М. сама же называет специалиста Еремину "экспертом", что, очевидно, противоречит сделанному ею замечанию, цитата: "Рецензия подготовлена на основании запроса о соответствии лингвистического заключения научно-методическим требованиям, предъявляемым к исследованиям такого рода, и обоснованности выводов данного Заключения эксперта."

В остальном в пользу несостоятельности указанного замечания (из п.1 рецензии) подробно написано в отзыве на рецензию Плотниковой (см. выше)

Ошибка №5 - неверная интерпретация выводов лингвистического заключения

В п.3 своей рецензии А.М. Плотникова написала: "Безусловно, не могут быть рассмотрены как утверждения о факте слова, которые П. Муганцев приписал Г.С. Иванову "Это я вас проучить хотел...". Невозможно проверить на соответствие действительности оценочные суждения, которые якобы были произнесены Г.С. Ивановым. Точно так же не является утверждением фрагмент "То есть все это время вам было наплевать на ГОСТы, СНИПы и т.п., вы просто хотели поиздеваться". Такая информация не может носить верифицируемый характер."

Однако эти приписываемые специалисту Ереминой М.А. выводы в действительности отсутствуют в самом заключении. Исчерпывающе на данное замечание ответила сама Еремина М.А. в отзыве на рецензию:

"Замечание А.М. Плотниковой относительно формы выражения сведений о признании Г.С. Иванова в неблаговидных намерениях было сделано в результате неверной интерпретации выводов лингвистического заключения. В заключении говорится, что П. Муганцев сообщает об определенном речевом действии Г.С. Иванова, которое имеет негативный характер (человек саморазоблачился). В связи с этим не имеет значения, какие именно слова – оценочные или неоценочные – П. Муганцев использует в своей цитате, тем более, что он воспроизводит их по памяти и может ошибаться. На соответствие действительности должна проверяться информация о том, было ли такое речевое действие со стороны Г.С. Иванова или нет. Эта информация передается при помощи глагола произносить, который не относится к оценочным словам. Следовательно, форма выражения негативных сведений в данном случае – утверждение о факте".